Визит к Минотавру

Думаю, все видели этот фильм.  Мне он очень нравится, несмотря на целый список мелких несоответствий. Каких? А вот узнайте.

Это никак не умаляет достоинств фильма. Просто интересен анализ с точки зрения скрипача.

О некоторых неточностях можно узнать в википедии. Но я остановлюсь только на скрипичных, которых нет нигде.

Сначала по книге:

1. «Потому что в сорока трех точках промера ты один раз ошибся, и, кроме меня, этого бы никто не заметил. Но скрипочка твоя годилась бы только для балагана».

Вряд ли она ни на что бы больше не годилась. Так как никаких точных данных, почему у итальянцев скрипки звучат так, а не иначе, можно предположить, что ошибка в один миллиметр не имеет такого критического значения. Да и дошедшие до нас инструменты открывались не раз, чинились, клеились… Какой там миллиметр! А все равно звучат. Хотя не исключено, что раньше они звучали лучше.


2. «А без лака не будет звучать скрипка так, чтобы по звуку издали сказали — это Амати!»

Тоже спорно, что только по лаку люди и скажут «Амати!» И вообще спорно, что лак прям так сильно влияет на звук. Влияет, но насколько — неясно.

Визит к Минотавру

3. «Плеснуло пламя голубыми языками под бронзовым дном ковша, пузырится, булькает, растекается янтарь мастики, и от острого запаха, аромата фисташкового дерева, с которого стекает она тяжелыми каплями, вязкими и горькими, как пот и слезы, першит в горле, и по щекам текут капли, падают в котел, смешиваясь со смолой. В реторте рядом закипает сандарак — серый грязный дым встал отвесно над сосудом».

Тут все смешалось.  Ингредиенты для лака вроде правильные, но некоторые явно взяты для красоты, например фисташковое дерево. По процессу приготовления можно только предположить, что не все так яростно кипело и бурлило: слишком нежные составляющие у старых лаков. Скорее всего компоненты варились на паровой бане или смешивались с растворителями. Как духи. «Парфюмер», П. Зюскинд.

3. «Слушатели, обычная музыкальная аудитория, — те твердо знают, что Поляков — гениальный солист-исполнитель. А вот специалисты до сих пор не уверены, в чем полнее выразилось дарование Полякова: как исполнителя или педагога.»

Специалисты  вообще мало в чем разбираются ))) Давид Федорович Ойстрах, с которого  писали героя книги Полякова (хотя по внешним данным он больше похож на Леонида Борисовича Когана) однозначно был великий и солист, и педагог. Что тут думать «специалистам»?



 

4. «Она хоть и святая, но все-таки вода, — сказал Амати.

— Что? — беззвучно шевельнул губами Пьезелло.

— Скрипка, говорю, размокнет. Пропадет инструмент.»

Сомнительно, что так сразу и пропадет. Скрипка делается из выдержанного дерева. Поры закупорились и влага не попадет вовнутрь, разве что держать дерево три дня под водой.

5. «Сегодня самый счастливый день моей жизни. И самый горестный, потому что является он знамением моего конца. Ты ведь сварил вовсе не лак Амати. Это лак Страдивари. И он лучше знаменитого лака Амати.»

Он просто другой. «Лучше», «хуже» тут неприменимо.

6. «Павел Петрович Иконников. Он разделил судьбу великого Роде.

— В каком смысле?

— Он гениален, как Роде, так же неуверен в себе и так же несчастен. Пьер Роде был слишком велик и прославлен, чтобы обращать внимание на козни соперников, и это погубило его. Газеты, рецензенты охаивали его технику, утверждали, что он стал в своем искусстве холоден и труслив, что он упрощает сознательно наиболее трудные места. И он не перенес этого, в полной мере испив горькую чашу зависти и наветов.»

По-моему насчет Роде — это художественный вымысел.

Визит к Минотавру


7. «Такие штуки уже пытался сделать один мой ученик, — недовольно говорил Амати. Он пытался построить скрипку из волнистого клена — не получилось, потом он вырезал виолончель из альпийской сосны — ее нельзя было слушать, как колодезный ворот.»

Может он ее просто плохо сделал. Потому что клен и сосна уже использовались для «скрипкостроения».

8. «Очень быстро он придумал лучший, чем у меня, математический формуляр обеих дек»

Неизвестно, было ли такое, или все происходило «по чутью».

9. «…он совершенно волшебно компонировал эфы и дужку.»

Да? Это вот как, интересно? )

10. «Чувствительность ели и клена очень различна. (Амати)

— Но в этом же все и дело! — воскликнул Страдивари. — Ель гораздо чувствительнее клена. Поэтому я рассчитал так, что скорость колебания нижней кленовой деки относительно верхней — еловой будет на одну четверть меньше. Каждая из дек будет иметь совершенно самостоятельный звук, но диапазон составит ровно один тон, и они неизбежно должны слиться и родить совершенно новое, доселе неслыханное звучание…»

Это правда. Именно Страдивари утвердил классику материала: ель и клен, но про «один тон» опять-таки неизвестно.

Визит к Минотавру

11. «…а Лев играл труднейший концерт Пуньяни и сыграл его с блеском.»

Я не играл и даже не знаком с концертом Пуньяни. Но не думаю, что он так невероятно труден.

11. «Попрошу вас поклониться Левушке, извиниться за все мои глупости и сказать ему, что я умираю, почитая его как великого человека и музыкального гения, равного в истории Пьеру Гавинье.»

Прям так сказать, что бы Гавинье сильно повлиял на историю скрипичного искусства…Странно очень.

12. «Нет, я просто уверен, что тангентальный распил лучше, чем радиальный.»

У него (Страдивари) встречается и тот и другой распил. Лучше, хуже? Это Страдивари. У него все хорошо )

13. «…вот он любил рассуждать о том, что имя Родольфо Крейцера известно благодаря великой сонате, посвященной ему Бетховеном. А Крейцер эту сонату не понимал, играл ее примитивно, трусливо, убого. В то же время мало кто знает, что сорок два этюда Крейцера до сих пор являются обязательной азбукой любого скрипача всех скрипичных школ мира, что без них немыслимо скрипичное искусство и они обессмертили его имя, что заштатные скрипачи и всемирно знаменитые виртуозы именно на них оттачивали технику и мастерство.»

Как Крейцер играл эту сонату — неизвестно. А вот кто это «мало знает про сорок два этюда» Крейцера? Обычный слушатель может и не знает, а скрипачи эти этюды очень даже знают! Даже иногда лучше этой самой «Крейцеровой сонаты».

14. «А специалисты тоже ошибались в определении инструментов? — спросил я.

— В те времена — достаточно часто. Смешно сказать, но Вильом на многие годы с коммерческой точки зрения обесценил скрипки великого Штайнера. Считанные люди могли различить их инструменты. Со временем, правда, все стало на свои места.»

Это что же за специалисты такие опять? Штайнера от Вильома отличить не могут. А про коммерческую стоимость… Трудно сказать, это слишком разные инструменты. Тут скорее всего нет вины (если вообще уместно это слово) Вильома. Просто наступила другая эпоха и скрипки Штайнера не отвечали запросам исполнителей и слушателей.

15. Вот это — большой ляп! «Страдивари прижал скрипку к лицу и услышал в ней тоненький нежный звон. Потом провел по струнам туртовским смычком, и звук полыхнул, как пороховое пламя — быстро и легко.»

Видимо, авторы не знали что слово «туртовский» происходит от фамилии — Турт. И конечно, Страдивари не мог играть его смычком — он умер раньше, чем родился Франсуа Турт.

16. «Трубицин снял очки, быстро протер стекла, вновь надел их, забарабанил сухими, желтыми от канифоли пальцами по столу.»

От канифоли пальцы не будут желтые. Буквально через строчку этот герой закурит — вот и причина желтизны пальцев.

Теперь по фильму:

Ну, про постановку рук всех «скрипачей» и говорить нечего, все ясно. Я удивлен, что хоть скрипку держат в левой руке.



 

1. В мастерской Амати мелькают скрипки, но все — с современными шейками, грифами, подгрифниками.

2. Иногда видно московский смычок. Кроме того, что он просто ужасен сам по себе, так опять-таки  — тогда смычки были другие.

3. Когда Амати или Страдивари берут на пиццикато пару открытых струн, становится ясно, что настройка у них — 440. Но тогда ля было 415.

4. Есть некий логический парадокс: как швейцарцу удалось беспрепятственно пройти таможню? Да, у него при въезде была задекларирована скрипка Страдивари. Но как? Без фото и документов? А если с фото, то как он провез этот (украденный) инструмент? И что, бравые работники советской таможни не устроили более тщательный осмотр? Они наверняка должны были быть предупреждены о краже инструмента и как следствие все скрипки проверять внимательнее. Значит, такие эксперты. С тех пор, кстати, ничего не изменилось. Эти «эксперты» скрипку от виолончели с трудом отличат. Что уж там по школам и мастерам… И как этот швейцарец вообще решился на покупку Страдивари? Он что, был так уверен, что ему ничего не «подсунут»? Он же скрипач-любитель! А если он и разбирается, то должен был еще больше насторожится, зная, как таможня будет проверять и перепроверять любого человека со скрипкой и уж тем более человека с «вражеской»  капиталистической страны. Какой ему был резон вообще покупать эту скрипку? Ведь не за три рубля он ее купил. Так переплатил бы дома у себя и купил бы точно оригинал и без всяких нервов.

6. Вряд ли швейцарский бизнесмен, владелец дорогого инструмента, будет везти его в таком допотопном и неудобном футляре, как тот, который был в фильме.

7. Когда герой Сергея Шакурова, следователь Тихонов, смотрит в скрипку, что бы удостоверится в том, что это она, есть несколько неточностей: он не эксперт, и у него должны быть фото оригинала, что бы сравнить. Да и сам этикет «Страдивари» — мало что значит. Мы-то знаем, что такой в каждой второй скрипке. Но это ладно… Главное — он смотрит в скрипку через правый эф, что бы увидеть этикет. Но он всегда клеится под левым эфом, где мы его и увидим в следующем кадре.


Визит к Минотавру


Может есть еще что-то, не исключено. Вот буду перечитывать/пересматривать и замечу. А почему пересматривать, если там столько ляпов? А какая разница! Фильм-то хороший… )

P.S. Отношения «ученик-мастер» правдивы и выглядят так (простите, я не художник):